Лев Златкин - Убийство в морге [Ликвидатор. Убить Ликвидатора. Изолятор временного содержания. Убийство в морге]
В кабинет тем временем втолкнули второго пилота.
Этот на ногах устоял.
— Садись! — радушно пригласил его сесть Шукюров. — В ногах правды нет! Но меня интересует правда из твоих уст.
— Мне скрывать нечего! — равнодушно пожал плечами второй пилот. — Моя совесть чиста.
— Ты струсил! — упрекнул его Шукюров. — Сознайся, струсил?
— Было дело, струсил! — сознался второй пилот.
— От дула пистолета? — усмехнулся Шукюров.
— Нет! Страху я натерпелся, когда в атаку на нас пошел военный вертолет!
Шукюров никогда не испытывал чувства вины, поэтому упрека, скрытого в словах второго пилота, не принял.
— Вы позволили ему захватить патрульный вертолет! — заорал он на пилота. — Только за это вас следовало бы расстрелять!
— Издали преступник был похож на Эрика! — оправдывался второй пилот. — Тот же рост, усы, и бежал он к вертолету так же, как Эрик, прихрамывая…
— Тупой! — перебил пилота Шукюров. — Они же вместе учились! Не знал?
— Знал, — признался пилот. — Но это был у нас четвертый полет, немного устали. А преступник еще придерживал рукой фуражку, лицо закрывал.
— Купились! — понял Шукюров. — Как пацаны купились!.. Что было дальше?
Второй пилот стал вдохновенно врать, рассказывая оговоренную со стрелком-радистом в мельчайших подробностях версию похищения вертолета 3204:
— Приковал он нас наручниками к рабочим креслам…
— Зачем тогда он убил штурмана? — перебил его сразу Шукюров.
— У штурмана не нашлось наручников. Дома забыл, — ответил второй пилот. — Джафаров сказал ему: «Не повезло тебе! Раз в твоем возрасте мозгов нет, то больше не будет!» И вышиб ему мозги одним выстрелом…
— Какая марка оружия у него была? — мгновенно вспомнил Шукюров.
— Не знаю! — удивился вопросу пилот. — Я такой не видел. Удлиненный такой пистолет.
Шукюров нажал кнопку другого звонка, и в кабинет мгновенно вполз секретарь.
— Узнай! — бросил ему Шукюров. — Не было ли в сейфе Дадаева нового пистолета?
Секретарь понял и выполз из кабинета.
— Все-таки непонятно! — продолжил Шукюров допрос. — Он же мог сковать вас троих и двумя парами наручников.
— Как? — удивился второй пилот.
— Очень просто: правую руку одного сковывают с левой ногой другого, правую руку этого с правой рукой последнего, и все дела, — довольно сказал Шукюров.
— У Джафарова нет вашего опыта! — дипломатично похвалил Шукюрова второй пилот.
— Я слышал, что Джафаров водит любой транспорт и очень хорошо стреляет… — задумчиво проговорил Шукюров. — Но одно дело в теории, а другое дело — практика!
— Он блестяще претворил теорию в практику!
— Ты, кажется, восхищаешься преступником? — с угрозой произнес Шукюров.
— Я охотно влепил бы ему пулю в лоб, — отвел обвинения второй пилот, — правда, мне кажется, что не надо было поднимать на дыбы всю столицу, а послать одного опытного убийцу, такого, как Ликвидатор!
— Ащи! — с досадой ответил Шукюров. — С какой стати я буду слушать от тебя упреки? Мне хватает Гейдарова!
В кабинет опять вполз секретарь и положил перед Шукюровым справку.
Шукюров внимательно прочитал ее и с улыбкой посмотрел на второго пилота.
— Слушай! Тебе ничего не показалось странным в тот момент, когда Джафаров выстрелил в штурмана?
Второй пилот задумался, вспоминая, что же такого могло быть странного, когда человеку вышибают выстрелом мозги.
«Выстрел?» — вспомнил второй пилот и завопил:
— Выстрела не было! Пистолет — бесшумный!
— Точно! — удовлетворенно ответил Шукюров. — Мне справку сейчас принесли.
Он довольно потряс справкой перед носом второго пилота.
— Живы мы остались случайно! — вспомнил второй пилот продолжение версии. — Если бы нас не нашел военный вертолет, мы бы умерли от голода и жажды. Кто бы нас нашел в той роще?
— Ладно, ладно! — примирительно махнул рукой Шукюров. — Остались и остались! Что сейчас говорить об этом. Иди работай!
Он нажал кнопку звонка, и тотчас же явилась охрана.
— Отпустите пилота и стрелка-радиста домой! — приказал Шукюров охране. — Пусть завтра же выходят на работу!
Но как только дверь кабинета закрылась, Шукюров жестко сказал секретарю:
— Установи наблюдение за этими тремя! За святой троицей!
— Надолго? — поинтересовался секретарь.
— На месяц! — уточнил Шукюров. — Этого будет достаточно, чтобы выяснить: не связаны ли между собой Джафаров и эта троица…
— Будет исполнено! — поклонился секретарь и выполз из кабинета.
Шукюров опять взялся за папку с делом Джафарова.
В кабинет без доклада вошел заместитель Шукюрова Гаджиев.
— Есть новости, шеф! — сказал он тоном любимца.
— Выкладывай! — разрешил Шукюров. — Бьюсь об заклад, что ты нашел любовницу Джафарова.
— Он пользовался услугами только профессионалок, — ответил Гаджиев. — Я пришел сообщить, что Арнани нашел завалявшийся почтовый конверт.
— Где он его нашел? — спросил равнодушно Шукюров.
— Наши сыщики прозевали, а его свежий глаз заметил, — проговорил Гаджиев. — Наших я уже взгрел как следует. А нашел он конверт в платяном шкафу — в щель залетел. Конверт пустой, но на нем есть обратный адрес.
— Вот ты и проверишь! — приказал заместителю Шукюров. — А то засиделся на одном месте, проветриться бы тебе не мешало.
Гаджиев побледнел. Ему совсем не улыбалось встречаться с Джафаровым. Несколько лет назад Гаджиев подложил Джафарову большую свинью, чтобы дискредитировать его в глазах Дадаева, и того спас только случай. Вскоре Джафаров дал понять Гаджиеву, что знает виновника. Он не угрожал Гаджиеву, не упрекал его, но Гаджиев понял, что при случае пощады не будет.
Вероятно, и Шукюров об этом знал, вряд ли существовала тайна, в которую он не был бы посвящен.
Именно потому и последовало это опасное поручение. Шукюров правильно все рассчитал: Гаджиев сделает все, чтобы уничтожить Джафарова, иначе Джафаров уничтожит Гаджиева.
К тому же Гаджиев хвастался, что он мастер спорта по пулевой стрельбе и может подстрелить Джафарова с первого выстрела.
Кроме этого, Шукюров получил сведения, что его любимец уже тяготится ролью заместителя и хочет стать на место шефа. В сейфе Дадаева нашлись любопытнейшие документы, свидетельствующие об этом.
«Все тайное становится явным, дорогой!» — думал Шукюров, не без удовольствия глядя на побледневшее лицо бывшего любимца.
Гаджиев не смел отказаться. Он лучше других знал, что с его поста в запас или на пенсию не отправляют, только в могилу.
— Постараюсь оправдать доверие, шеф! — сглотнул слюну Гаджиев. — Разрешите взять лучших агентов?
— Лучших, дорогой, я отправил еще вчера! — вздохнул Шукюров. — Остались только худшие. Но я разрешаю тебе взять лучших из худших!
— Разве не я один буду руководить этой операцией, шеф? — оскорбился Гаджиев. — Я ваш первый заместитель!
— Ты забываешь, дорогой, что у меня семь первых заместителей! — вздохнул Шукюров. — Вы у меня все первые! Неудобно называть вас: седьмой первый заместитель, шестой первый заместитель… Понимаешь?
— Для лучшего обеспечения руководства операцией, — заученно забубнил Гаджиев, — необходимо единоначалие. Раздробленность сил не способствует успеху…
— Хватит, э! — недовольно прервал его Шукюров. — Здесь не тайный совет, что воздух портишь? Кто мешает тебе проявлять единоначалие в своей группе? У тебя есть маленькая зацепка: конверт. У других и того нет. Кстати, ты выяснил, кто автор?
— Выяснил! — мрачно сказал Гаджиев, — Его не достать! Крупный чиновник МИДа. Занимается выдачей заграничных паспортов. Взяток не берет.
— Ясно! — усмехнулся Шукюров. — Ты не справишься, другой справится. Про конверт забудь! Ищи другие пути. Начни с телеграфа и с почтамта, там много лиц кавказской национальности, и все они выглядят как агенты.
— Но письмо нашел я… — начал было возмущаться бывший любимец.
Шукюров быстро поставил его на место:
— Сам только что заявил, что письмо нашел Арнани.
— Он будет им заниматься? — ревниво спросил Гаджиев.
— Нет, ни в коем случае! У меня есть один специалист, как раз для таких дел! — успокоил Гаджиева Шукюров. — Арнани поедет в Москву со своей задачей. Так что вы там сможете встретиться. Не деритесь только.
— Где же я найду Джафарова? — протянул Гаджиев.
— «Пойди туда, не знаю куда, принеси то, не знаю что!» — рассмеялся Шукюров, с радостью глядя на растерянность Гаджиева. — У русских есть очень хорошие поговорки.
Гаджиев злобно сверкнул глазами.
— Ничего! Есть и другие, не менее хорошие: «Каждому овощу — свое время!» — Мстительные нотки прозвучали так явно, что трудно было не обратить на них внимания, однако Шукюров сделал вид, что ничего не заметил.
